Эндана - Страница 150

150

Князь расстелил на столе плотную бумагу, на которой искусные рисовальщики старательно изобразили горный рельеф Оснирии, и насыпал высокой горкой маленькие фигурки воинов, должно быть из бывших игрушек своего сына.

— Разбирайте свои войска! А эти, — князь ткнул пальцем в уродливые изображения непонятных существ, — Возьму я. Так и быть, побуду за нежить!

При этих словах по костистому лицу князя пробежала тень, и в глазах сверкнул огонь лютой ненависти. Каждый день испуганные беженцы доставляли ему вести о том, что еще одно селение сожжено, а его жители уничтожены. Вырваться из смертельных когтей удавалось немногим, и принесенные ими истории заставляли воинов сжимать кулаки от ярости.

Король Энданы помрачнел, он сам вчера слушал бессвязный и сбивчивый рассказ мальчишки лет десяти. Ребенок смотрел на всех стеклянными глазами, словно до сих пор видел вокруг себя ворвавшийся в его дом ужас, а не обычных людей. Он даже не мог плакать, а только раскачивался взад вперед, сидя на лавке, по несколько раз повторяя одно и то же, пока Арзила не напоила его успокаивающим отваром и не уложила спать. Больше всего потрясло владыку Энданы то, что у мальчика были совершенно седые волосы.

Да, эта война будет не похожа на все предшествующие со времен Великой Битвы богов, потому, что в случае проигрыша у людей просто не будет шанса выжить!

Гнев сжал горло мужчины, мешая говорить, и он немного помолчал, успокаиваясь. Сейчас, как никогда, нужны были ясный ум и здравые размышления, а ненависть и ярость можно отложить до того момента, когда меч будет, вынут из ножен. Вот тогда посмотрим, кто кого!

Совет занял всего часа два- три, все уже давно было оговорено и решено, только внесли небольшие изменения, ориентируясь на истинное соотношение сил и новости, принесенные вернувшейся разведкой оснирийцев, да ознакомили с планом короля Кенлира, единственного союзника с кем не успели заранее обсудить его роль из- за удаленности страны.

Тиар внимательно выслушал Его Величество Аттиса, потом склонился над картой, на которой замерли крашенные оловянные всадники, лучники, пехотинцы, передвинул с места на место несколько фигурок, в задумчивости потер рукой подбородок и произнес, — Пожалуй, это лучший вариант.

— Завтра с рассветом люди князя выведут ваше войско тайными тропами на другую сторону этого хребта, через лес. Вам надо укрыться на его окраине до сигнала.

Потом король Аттис обвел взглядом своих союзников и подытожил, — Ну что же, милостивые государи, до подхода врага осталось не больше суток, думаю завтра, с наступлением темноты на нас нападут!

Король Аттис смотрел вдаль со стен древней крепости Тургор на восток, в сторону предгорий, с которых вчера, загоняя коней, вернулись разведчики оснирийцев. Вернулись они не все. Два отряда безвестно сгинули. Уцелевшие воины говорили с трудом, преодолевая пережитый ужас. Они своими глазами видели, что осталось от селений, попавшихся войску нежити на пути, и страшные картины сковывали отчаянным горцам язык, зато сердца были переполнены местью, и твердой решимостью погибнуть, но победить.

Небо на востоке наливалось темнотой, то ли это спускались с гор грозовые тучи, то ли злое волшебство заслоняло солнечный свет. Энданский король прищурился, глядя на выбирающееся из- за сизой пелены, солнце. Не верилось, что его ослепительный свет может затмить чья- то воля.

— Очень скоро они будут здесь, — сказал князь Ката, которому тоже не спалось в этот рассветный час. Всего за несколько дней его лицо потемнело и осунулось от забот и раздумий. Это его земли топтали сейчас слуги темных богов, и это его люди умирали под их клыками, встречая первый натиск ненасытной орды.

Должно быть, оснирийский правитель смотрел на горы и видел, как несутся, задевая деревья, свирепые оборотни, ковыляют длиннохвостые лаки, бегут на коротких ногах безликие, заросшие грязной шерстью тиуры, сжимая в руках огромные костяные кинжалы, мечутся над ними злобные летающие твари. И между всей этой неисчислимой, черно- серой массой, медленно скользят, почти не касаясь земли, воины смерти, гонимые неутолимой кровавой жаждой королевы Эллисы.

— Аттис! — вдруг нарушил молчание Ката, — Смотри! Это случайно не грифон твоей дочери?

Его Величество стремительно обернулся, и увидел, как над крепостью описывает круг темно- коричневый зверь, в поисках подходящего для посадки места.

— Хвала богам, они скоро будут здесь! — облегченно улыбнулся король и пояснил другу, — Ветер всегда знает, где и когда объявится его любимая хозяйка!

Его светлость кивнул головой, его взор тоже осветила надежда на скорое возвращение единственного сына.

По широкому торному пути, соединяющему между собой два государства, мчались всадники. Покрытые грязью, с воспаленными от усталости глазами, они погоняли изнемогающих коней, оставляя за собой клубы пыли. Небольшие отряды ополченцев и беженцев, идущие в Тургор, едва успевали сойти с дороги, чтобы пропустить их, но недовольная ругань быстро сменялась приветственными криками, когда они замечали среди спешащих воинов единственного сына своего правителя, оснирийского княжича Саху. Его спутники принадлежали к разным народам, но лица всех одинаково были опалены нездешним горячим солнцем, да и пыль, покрывавшая их одежды, была одного цвета. Словно вестники войны, пронеслись они по дороге, снизив скорость только у городских стен.

Глазастый дозорный Сторожевой башни, едва разглядев подъезжающих всадников, пихнул в бок горниста, дремлющего под своим плащом. Тот вскочил, и еще не открыв глаза, прижал к губам холодный мундштук звонкой оснирийской трубы. Высокий, словно крик петуха звук разорвал свежий утренний воздух. Всего час тому назад дозорный получил приказ оповестить сигналом в случае появления сына князя. Приветственно подняв руку, наследник оснирийского правителя проехал по стальному мосту, за ним следовали его усталые спутники.

150