Эндана - Страница 122

122

Леа снова как наяву увидела перед собой смуглое лицо Арзилы, черные глаза жрицы горели торжеством. Ей удалось не только восстановить память медорца и победить сущность, завладевшую его разумом, но и разобраться в ней. И Арзила была уверена, что на этот раз им удалось нащупать ту дорожку, по которой проникает из запретных земель зло. А может даже большее, может, им повезло найти дорогу, ведущую в само царство Черной королевы, к вратам.

Леа приняла весть об очередном странствии спокойно, девушке даже в голову не могло прийти, что в ее силах отказаться и остаться в стороне от столь опасного путешествия. Ее Высочество успела насмотреться в своих скитаниях на темную изнанку этого мира, и не могла больше быть сторонним наблюдателем. Особенно если учесть, что слуги темных богов стали появляться в родной Эндане. И все- таки иногда принцессу Леа посещала мысль, насколько проще была бы ее жизнь, будь она такой же, как ее сестры. Вон, ее старшая сестра Кэтлин, получила, наконец, долгожданное предложение руки и сердца от правителя небольшого островного государства. И, похоже, ее совсем не смущает то, что претендент на ее сердце ей не знаком, достаточно того, что он король, что он недурен собой и по наведенным справкам достаточно умен и не склонен к сумасбродным поступкам. А может, ее подкупило то, что он прибыл взглянуть на нее лично и весь бал не сводил с будущей невесты глаз? Что бы ни повлияло на решение Кэтлин, но выглядела она вполне счастливой, проводя все время за обсуждением своего жениха, его подарков, приданого и новых нарядов. Свадьбу запланировали на весну следующего года.

Леа обогнала крытую рогожей телегу, влекомую медлительными волами, и снова вернулась к мыслям о предстоящей миссии. Надежды Арзилы на то, что, на этот раз, удастся разыскать дорогу к Вратам, имели все основания сбыться. Жрица разгадала природу бесплотного поработителя медорца. Это была маленькая часть одного из темных богов. Заключенная в человеческую плоть она могла проникнуть за границы заключения, но теряла большую часть своего могущества. Зато если ее «раба» уничтожали, справиться с ней становилось гораздо, гораздо сложнее. Именно это и случилось в Оснирии, когда жители селения убили неизвестного, посягнувшего на их жизнь. То, что поднялось из его праха, оказалось гораздо страшнее, пастухи даже не успели испугаться, как умерли, превратившись в одно мгновенье из людей в отвратительную кровожадную нежить. Хвала богам, что Леа посетила мысль о пленении одержимого, а не об убийстве, иначе без жертв не обошлось. Вряд ли у нее или Арзилы хватило сил справиться с восставшей тенью бога быстро. Девушка заткнула невесть откуда появившейся противный испуганный шепоток о том, что раз справиться с крохотной частью силы темных богов так тяжело, что же она будет делать, когда окажется с ними лицом к лицу, и прибавила шагу.

Какого демона, спрашивается, она согласилась предстать паломницей? Теперь еще добрых десять верст тащиться пешком, прежде чем ей передадут лошадь. Что- то на этот раз Его светлость Рикквед перемудрил с маскировкой! Мимо пронеслась пара верховых, заляпав Ее Высочество грязью из ближайшей лужи, тем самым только усугубив ее плохое настроение.

Надо будет при подходящем случае придумать для дяди что- нибудь в отместку, чтобы впредь не увлекался фантазиями. С другой стороны, раз идет она сейчас по этой дороге, значит так угодно богам, уж за ней то они точно следят своими пресветлыми очами. Словно в ответ на эти мысли принцессу догнала повозка, груженная мешками с пшеницей, и сердобольный возничий предложил подвести ее до ближайшего селения, где можно будет остановиться на ночлег в компании таких же паломников. Девушка, не раздумывая, согласилась, запрыгнула на мешки, положив на колени дорожный посох, и дальнейшую дорогу ей скрасило общение со словоохотливым крестьянином. Из этого весьма познавательного разговора Леа узнала, сколько стоит пшеница этим летом, какой урожай был в прошлом году, какой в этом и что настоятель храма цену за зерно дает терпимую, а вот жрец, отвечающий за взвешивание этого самого зерна, настоящий обманщик, так и норовит обвесить. Далее последовали сведения о родне мужичка, после чего он плавно перешел к остальным жителям своего села.

Между тем дорога свернула в лес, и крестьянин тут же шепотом поведал о случившемся на днях в этом самом лесу убийстве и ограблении. Девушка моментально навострила ушки, ее отец тратил немало усилий для поддержания порядка и безопасности на дорогах Энданы, и появление разбойников в такой близости от столицы, безусловно, заслуживало всяческого внимания. Она даже задумалась, а не стоит ли слезть с повозки и задержаться в этом лесу на денек другой, как впереди зашевелились кусты и из них показался ражий детина, не уступавшей в росте Его светлости Риккведу, но сильно превосходящий его в плечах. Он лениво помахивал суковатой самодельной дубиной, утыканной для пущего устрашения заточенными гвоздями.

Возничий испугано охнул, а разбойник ощерил свой щербатый сразу на три зуба рот и пробасил, — Куда, любезные, путь держите? Не к нам ли?

Крестьянин втянул голову в плечи, Леа слышала, как постукивают его зубы от страха, но, не смотря на свою боязнь, он упрямо тянулся к спрятанному среди мешков топору.

Принцесса перехватила его руку и тихо приказала, — Сиди и не двигайся! Я с ними разберусь.

После чего, словно в испуге, неловко смахнула с головы капюшон и, спрятав взгляд за длинными ресницами, нежным голоском ответила, — В храм паломничество держим, от проклятия меня избавлять, добрый человек!

122